П Р О Т О К О Л
выездного заседания Дзержинского народного суда по делу И. А. Бродского, обвиненного в тунеядстве.
13 марта 1964 г.
Клуб 15-ой ремстройконторы
(Набережная Фонтанки, д. 22)
Составе суда:
Председатель – судья Е. А. Савельева
Народные заседатели – Т. Я. Тяглый (рабочий) и М. И. Лебедева (пенсионерка).
Судья устанавливает личность Бродского; задает ему вопросы о возрасте, образовании, трудовом стаже, службе в Советской Армии.
Бродский, отвечая на вопросы судьи, сообщает:
– Год рождения – 1940;
– Образование – 7 классов;
– Трудовой стаж – 2 года 8 месяцев;
– От службы в армии освобожден по болезни (психастения, врожденный порок сердца).
Судья: Имеете ли награды и заслуги перед Родиной?
Бродский: Нет, не имею.
Тяглый просит Бродского перечислить места работы.
Бродский перечисляет: фрезеровщик, техник-геофизик, санитар, кочегар, фотограф и т.д. – всего 13 мест работы.
Тяглый: Имеете ли специальное образование?
Бродский: Нет.
Адвокат (З. А. Топорова): Чем вы занимались с сентября 1962 года?
Бродский: Я работал над стихотворными переводами по договорам.
Адвокат: Имелся ли у вас какой-нибудь договор в момент задержания?
Бродский: Да. Был договор на переводы для сборника «Голоса друзей».
Адвокат: Сколько договорных работ было вами выполнено с осени 1962 года?
Бродский: Я выполнил 4 работы по договорам и 1 по трудовому соглашению. Кроме того, 2 работы были мной выполнены без договоров.
Судья: Осуществлен ли вами труд по этим договорам?
Бродский: Да.
Судья: Какова общая сумма вознаграждений, полученных вами по договорам?
Бродский: 220 или 230 рублей.
Судья: Это за какой период?
Бродский: С октября 1962 г. по ноябрь 1963 г.
Судья: Нет ли каких-либо ходатайств у адвоката?
Адвокат: Есть несколько ходатайств.
Первое – допросить в качестве свидетеля профессора Адмони.
Судья: Зачем это нужно?
Адвокат: Для характеристики работы Бродского в области художественного перевода. Профессор Адмони – квалифицированный специалист в этой области.
Второе – прошу приобщить к делу: документ от ленинградской телестудии о телефильме «Баллада о буксире», сценарий которого написал Бродский; справку о работах по переводу, выполненных Бродским без договоров; отзыв бюро секции переводчиков о работе Бродского.
Третье – предъявляю для обозрения договор на 220 строк для сборника «Голоса друзей» и книгу «Поэты Югославии», в которой помещены два стихотворения, переведенные Бродским.
Судья: Гражданин Бродский, вы имеете какие-либо соображения по ходатайствам адвоката?
Бродский: Я поддерживаю эти ходатайства.
Судья: Имеются ли ходатайства у вас?
Бродский: Да. Я прошу ознакомить меня с материалами дела.
Судья: Почему вы не ознакомились с ним раньше?
Бродский: Я не знал, что имею на это право.
Судья: Почему адвокат не сказала вам своевременно, что вы имеете право ознакомиться с делом?
Бродский: Вначале я находился в камере предварительного заключения, затем -в больнице на экспертизе. Ни в одном из этих мест я не имел возможности встретиться с адвокатом.
Судья: Поступило ходатайство штаба народной дружины об участии в процессе т. Сорокина в качестве общественного обвинителя. Гр. Бродский, вы не возражаете против этого ходатайства?
Бродский: Возражаю.
Судья: Почему?
Бродский: Потому что на протяжении последних трех месяцев дружина ведет себя по отношению ко мне совершенно неподобающим образом.
Адвокат поддерживает ходатайство Бродского.
Суд совещается на месте.
Судья объявляет определение. Ходатайства адвоката о приобщении к делу и обозрении ряда материалов удовлетворить (кроме одного почтового перевода, относительно которого не ясно, кому и за что переводятся деньги, и отзыва от секции переводчиков, не оформленного официально). Ходатайство о допросе свидетеля Адмони удовлетворяется. Ходатайство народной дружины об участии общественного обвинителя т. Сорокина удовлетворяется. Объявляется перерыв для ознакомления Бродского с материалами дела.
(после перерыва)
Судья разъясняет Бродскому и Сорокину их права:
– обращаться к суду с ходатайствами,
– давать объяснения,
– задавать вопросы свидетелям.
Сорокин обращается с ходатайством: приобщить к делу письмо начальника геологической партии, работая в которой Бродский вел себя недостойно и из которой он сбежал до окончания полевого сезона.
Бродский ходатайствует об изъятии из дела стихов, приведенных на таких-то его страницах и не принадлежащих перу Бродского. Он просит также исключить из дела письма, дневник и тетрадь 1958 г., поскольку эти материалы не относятся к периоду, который рассматривается судом.
Адвокат высказывается против приобщения к делу письма начальника геологической партии, так как неясно, кем оно подписано, кому адресовано и как оказалось в редакции газеты.
Бродский просит вызвать автора этого письма в качестве свидетеля, если письмо будет приобщено к делу.
Судья: Для чего это нужно?
Бродский: Чтобы я мог задать ему вопросы.
Суд совещается.
Судья объявляет определение: Ходатайство Бродского относительно сихов на таких-то страницах дела обсудить в ходе заседания, если эти стихи окажутся существенными для суда. Тетрадь и другие материалы 1958 года из дела не изымать, но выслушать объяснения Бродского, если он пожелает их дать. Письмо из геологической партии к делу не приобщать, а обозреть.
Затем судья объявляет состав суда.
Адвокат: Что, свидетели не удаляются из зала суда?
Судья: Характер дела этого не требует.
Судья оглашает заключение Районного отдела милиции.
Гр. Бродский, Иосиф Александрович, проживает там-то. За период с 1956 по 1961 г. сменил 13 мест работы. (Перечисляются с указанием причин увольнения). Итого за время с 1956 по 1963 гг. проработал 2 г. 8 мес. Является призывником II категории, как единственный кормилец. Фактически, однако, единственным кормильцем его считать нельзя, так как отец Бродского – пенсионер и внештатный фотокорреспондент. Ленинградская общественность уже не раз реагировала на паразитический образ жизни Бродского – называются фельетоны и статьи в газетах. Бродскому неоднократно делались предупреждения о трудоустройстве. Предупреждения он не подписывал и на работу не поступал. Далее следует ссылка на Указ Президиума Верховного Совета РСФСР от 4 мая 1961 г. И решение – передать дело Бродского в суд. Заключение утверждено прокурором.
Гражданин Бродский, вам понятно?
Бродский: Понятно.
Судья: Дайте объяснения.
Бродский: Я начал работать с 15 лет. Частая смена мест работы объясняется моей любознательностью, стремлением больше увидеть и узнать. После сделанного мне предупреждения я поступил на работу, а в последующее время работал по договорам. 17 декабря мне было сделано очередное предупреждение о трудоустройстве в десятидневный срок. Я беседовал с юрисконсультом, сказал ему, что работаю по договорам и спросил, могу ли я при этом подвергаться преследованию как тунеядец. Юрисконсульт заверил меня, что не могу. Я не подписал предупреждение, так как не считал себя тунеядцем.
Судья: Вы не объяснили главного.
Бродский: С семнадцати лет я пишу стихи. Это мое главное дело вне зависимости от их публикации или общественного признания. Все, что я делал, я делал к славе моей Родины. Со временем взгляд на мое творчество и мое поведение переменится.
Тяглый: Что именно вы считаете полезным в вашей деятельности? Частую смену работы?
Бродский: Я менял работу потому, что хотел знать возможно больше о жизни.
Тяглый: Что именно интересовало вас в жизни?
Бродский: Люди. Их мысли и чувства.
Судья: Так в чем же все-таки, на ваш взгляд, состоит польза, которую вы приносите обществу?В ваших так называемых «стихах» или еще в чем-нибудь?
Бродский: В моей работе, в моих стихах. Все, что написано о них в деле – бездоказательная хула или ложь.
Судья: Как вы понимаете свою трудовую деятельность?
Бродский: Я убежден, что каждое слово, мной сказанное или написанное, принесет пользу – духовную, культурную – людям, живущим в этой стране. Кстати, я прошу не применять по отношению к моим стихам слова «так называемые». Это звучит оскорбительно.
Лебедева: Изучали ли вы языки?
Бродский: Да, изучал английский и польский.
Лебедева (показывает сборник югославских поэтов): но здесь перевод не с польского.
Бродский: Это перевод с сербского. Я его немного знаю. Кроме того, я пользовался подстрочником.
Сорокин: Что же, вы считаете, что наши современники не доросли до понимания вашего творчества?
Бродский: Нет, просто у меня было мало публикаций. Это не непонимание, а неведение.
Сорокин: Как вы считаете, можно было прожить на заработанные вами по договору деньги?
Бродский: Находясь в камере предварительного заключения, я в течение шести дней расписывался за питание на 40 копеек в день. Простой арифметический подсчет показывает, что на деньги, которые я зарабатывал, прожить можно.
Сорокин: Почему вы не захотели служить в Советской Армии?
Бродский: Я был освобожден от военной службы.
Адвокат: Скажите, что вами написано и опубликовано в 1963 году?
Бродский: – Переводы в сборнике «Заря над Кубой»,
– Переводы в сборнике поэтов Югославии
– Детские стихи в журнале Костер
– Сдан сценарий по договору с телестудией.
Адвокат: Считаете ли вы это свою работу полезной?
Бродский: Да, считаю.
Адвокат: Имеются ли отзывы специалистов о вашей работе по переводу стихов?
Бродский: Да. В деле находятся отзывы Маршака и Чуковского, в которых содержится даже слишком высокая оценка моей работы.
Адвокат: Публиковались ли ваши произведения
в странах народной демократии?
Бродский: Публиковались. Небольшая поэма напечатана одним из польских издательств. Книжка стихов вышла в Югославии.
Адвокат: Каков приблизительно объем подготовительной, черновой работы, проб, вариантов, предшествующих созданию перевода.
Бродский: В печать попадает около одной шестой от всего написанного в процессе работы над переводом.
Адвокат: Поддерживали ли вы связь с секцией переводчиков Союза Писателей?
Бродский: Да, поддерживал. Несколько раз выступал на семинаре.
Судья: Но ведь речь сегодня идет о работе, а не о выступлениях.
Адвокат: Выступление поэта – одна из форм его работы. (Бродскому) Скажите, все ли документы о ваших заработках вы представили суду?
Бродский: Нет, не все.
Адвокат: Какие суммы были вами получены?
Бродский подсчитывает
Адвокат: Вы жили в семье?
Бродский: Да.
Адвокат: С общим бюджетом?
Бродский: Да.
Адвокат: В деле имеются документы о том, что в январе вы скрывались. Где вы были в это время?
Бродский: Я был в Москве. Я ездил туда для заключения договора.
Судья: Ну, и как? Подписали договор?
Бродский: Нет, не подписал. Но это – чистая формальность. Позже договор был прислан мне для подписи.
Адвокат: Теперь договор находится здесь?
Бродский: Да.
Адвокат: Сколько вам было лет в 1956 году?
Бродский: Пятнадцать.
Адвокат: Почему между периодами вашей работы в различных организациях были большие перерывы?
Бродский: Я работал на сезонных работах в геологических партиях. Летние заработки в экспедиции давали мне возможность в течение зимы спокойно заниматься литературной работой.
Судья: В договоре о сборнике «Заря над Кубой» указана сумма гонорара 19 рублей. Вы же называли другую, гораздо более высокую сумму. В договоре о сборнике «Поэты Югославии» указано 17 рублей; вы и в этом случае назвали другую сумму.
Бродский: В договорах указаны размеры аванса.
Судья: Но здесь написано, что это полные выплаты.
Бродский: Это – ошибка.
Судья: Вы предлагаете суду не верить официальным государственным документам?
Бродский: Нет, но их нужно уточнить.
Судья упоминает о каком-то расторгнутом договоре.
Бродский объясняет причины его расторжения.
Судья: Почему вы не получали никаких выплат от Ленинградского отделения Гослитиздата?
Бродский: Я не имел дела с этим отделением.
Судья: Почему вы подолгу нигде не работали?
Бродский: Я уже говорил об этом. Из числа мест, где я работал, четыре связаны с полевыми сезонами в геологических организациях. Денег, которые я там получал, хватало на зиму.
Судья: Значит так: заработали денег, и можно не работать. Таков подход к труду у советского человека?
Бродский: Я работал и зимой: писал, переводил.
Судья: Но ведь это не мешало вам кроме того и трудиться. У нас многие пишут без отрыва от производства.
Бродский: Я слишком серьезно отношусь к своему творчеству, чтобы заниматься им урывками.
Судья: Почему вы нигде не учились?
Бродский: Я не ощущал в этом необходимости. Тому, что я хочу делать, не учатся.
Судья: Как вы понимаете свое участие в великом созидательном труде советского народа?
Бродский: Строительство коммунизма это не только работа у станка и плуга, но и интеллектуальная работа по созданию духовных ценностей, не имеющая материального воплощения.
Судья: Как вы мыслите свою будущую трудовую деятельность?
Бродский: То, что я сделал до сих пор, еще очень незначительно. Кроме того, поскольку я теперь вижу, что мое положение противоречит каким-то нормам, я поступлю на какую-нибудь работу.
Заседатель: Каждый советский человек знает, что он должен трудиться. А вы знаете это?
Бродский: Я тружусь.
Судья: Сделали ли вы выводы из статьи в газете и откликов на нее?
Бродский: Статья полна лжи. Выводы из лжи я делать не мог.
Заседатель: Почему вы не подписали предупреждение о трудоустройстве?
Бродский: Я не подписал его так как не считал себя тунеядцем.
Заседатель: Вы сказали здесь, что собираетесь поступить на постоянную работу. Почему вы не сделали этого раньше?
Бродский: Раньше я не знал, что мой образ жизни противоречит закону или каким-либо принятым обществом нормам.
(после неясного диалога между судьей и адвокатом)
Адвокат: Вы утверждаете, что в документах дела отражены не все полученные вами суммы…
Судья: Этот вопрос уже обсуждался. Отклонен вопрос.
Сорокин: Могли ли вы переводить с сербского языка, которого вы не знаете, без помощи чужого труда?
Бродский объясняет специфику работы в области поэтического перевода, роль подстрочника, соотношение между подстрочным и поэтическим переводом.
Сорокин: Дает ли вам право ваше «творчество» называться писателем и быть членом Союза Писателей?
Бродский: Нет, не дает.
Адвокат: Какие именно факты искажены в упоминаемой газетной статье?
Бродский: В статье верно названы только мои имя и фамилия. Неверно указан мой возраст; мне приписаны чужие стихи; в статье фигурируют «факты», которых не было вообще, и события пятилетней давности, которые выдаются за более близкие. Вся статья – сплошная дезинформация.
Адвокат вносит ходатайство о проверке размеров аванса и гонорара по договорам и об установлении точно суммы полученных Бродским денег. Напоминает, что определение суда от 18.2.64 г., предписывавшее милиции выяснить эту сумму, выполнено не было.
Сорокин: Документов в деле и так хватает.
Судья отклоняет ходатайство адвоката.
Допрос свидетелей
- Грудинина Наталья Иосифовна
Член Союза Советских Писателей, поэтесса.
Является членом Союза Писателей с 1949 г. Руководит работой молодых авторов в лит. объединении з-да «Светлана» и во Дворце пионеров. Составитель и редактор четырех сборников, в которых напечатаны стихи двухсот молодых поэтов. Стихи Бродского впервые прочла в 1959-1960 гг.
Судья: Как попали в ваши руки стихи Бродского?
Грудинина: Я видела их у молодежи.
Судья: У какой молодежи?
Грудинина: У дворцовских ребят, у молодых поэтов. Фамилии вас интересуют?
Судья: Нет, фамилии нас не интересуют. Продолжайте, пожалуйста.
Грудинина характеризует прочитанные ею в 1959 году стихи Бродского. В целом они весьма несовершенны, но в них встречаются отдельные строки и целые куски, безусловно представляющие собой истинные поэтические находки.
После статьи о Бродском, напечатанной в газете в 1963 г., я решила ближе познакомиться с Бродским и пригласила его к себе. Он принес рукописи выполненных им переводов. В частности – перевод поэмы Галчинского 368 строк. На основании этих переводов я пришла к заключению о высоком профессиональном уровне, достигнутом Бродским, и о наличии у него специфического таланта художественного перевода. Что касается поэмы Галчинского, то ее перевод потребовал не менее пяти месяцев напряженного труда. Поэтому я сочла себя в праве вмешаться и, выступив свидетелем, заявить о большой работе, которую выполняет Бродский. Кроме того, мне известно, что Бродский ведет стесненный материально образ жизни. Отказывает себе в одежде, развлечениях, в удовольствиях, естественных для молодого человека его возраста. Его жизнь – беспрерывный труд. Его нельзя упрекнуть ни в пьянстве, ни в разврате, с которыми до сих пор приходится иногда бороться в среде молодых писателей, более признанных, чем Бродский.
Теперь я хотела бы дать кое-какие разъяснения о природе писательского труда….
Судья: Это не требуется.
Грудинина: Как переводчика, я ставлю Бродского на голову выше некоторых печатающихся.
Судья: Скажите, почему Бродский не входит в число тех молодых поэтов, которым все – и, в частности, вы – уделяют столько внимания?
Грудинина: Он обращался с просьбой принять его в литературное объединение, когда ему было 18 лет. Его стихи мне тогда не понравились, и я оттолкнула его своими руками, о чем сейчас очень сожалею.
Судья: Вы выступили здесь от себя, от Союза или от какой-нибудь группы молодых писателей?
Грудинина: От себя.
Заседатель: Вы знаете, что Бродский работал сам? Или он пользовался чьей-либо помощью?
Грудинина: Я не видела, как сидит Бродский за письменным столом, но я не видела также, как сидит за письменным столом Шолохов. …
Судья: Как вы можете сравнивать Бродского с классиком советской литературы?!
Заседатель: Вы тоже языки изучали самостоятельно, как Бродский?
Грудинина отвечает, какие языки она изучала в Университете, какие – самостоятельно.
Судья: Пытались ли вы повлиять на Бродского, чтобы он учился?
Грудинина: Если Бродский нуждается в учебе, я с удовольствием буду с ним работать.
Судья: А учиться ему, значит, не обязательно?
Грудинина: Я думаю, что он может многого достигнуть самообразованием.
Сорокин: Подробно ли Бродский рассказал вам о себе?
Грудинина: Об этом мне трудно судить, так как я не знаю о нем того, что он не рассказывал.
Сорокин: Известны ли вам стихи Бродского, в которых рифмуется брань?
Грудинина: Порнографические стихи Бродского мне неизвестны.
Адвокат: Скажите, является ли предосудительной работа по переводу стихов с использованием подстрочника?
Грудинина: Многие переводы выполняются с помощью подстрочника. Это нормальная форма работы над поэтическим переводом. Гитович, например, преводил с древнекитайского только по подстрочникам.
Адвокат: Уменьшается ли сумма гонорара при использованиии подстрочного перевода?
Грудинина: Да, естественно.
Адвокат: Как вы оцениваете затраты труда на перевод двух стихотворений, опубликованных в сборнике «Поэты Югославии»?
Грудинина характеризует ориентировочное время, потребовавшееся для работ над этими переводами. Вообще 1963 год для Бродского был годом, наполненным напряженным трудом.
Адвокат: Каков приблизительно заработок молодых переводчиков?
Грудинина: Он очень невысок. Среди начинающих поэтов-переводчиков известна шуточная пословица: разница между переводчиком и тунеядцем состоит в том, что тунеядец не работает, но ест, а переводчик работает, но не ест.
Судья: Это нам непонятно. Только в нашей стране труд творческой интеллигенции ценится высоко и оплачивается пропорционально его результатам. Как следует относиться к вашему заявлению – вы сказали это всерьез или в шутку?
Грудинина: Как я и сказала, это шутка, но шутка с серьезным основанием.
- Эткинд Ефим Григорьевич
Член Союза Советских Писателей, доцент Пед. Института им. Герцена
Судья: (Затруднившись в выговоре фамилии): У вас очень трудная фамилия, передайте ваш паспорт секретарю. Расскажите, пожалуйста, о себе и о том, что вам известно по существу дела.
Эткинд: Я – член Союза Писателей с 1956 года, доцент института им. Герцена. Руковожу семинаром молодых переводчиков, редактирую устный альманах «Впервые на русском языке».
С Бродским я встретился в марте 1963 г. Его поэтические переводы были рекомендованы мне для устного альманаха…
Судья: Кем рекомендованы? Частным порядком?
Эткинд: Да, частным. Бродский прочел нам поэму Галчинского «Заговоренные дорожки» и еще два стихотворения. Все переводы произвели на аудиторию очень сильное впечатление. Нас поразила энергия, блеск стиха; чувствуется редкий темперамент. Для того, чтобы нам легче было сравнивать звучание перевода с оригиналом, мы попросили Бродского прочесть что-нибудь по-польски. Он отказывался, ссылаясь на недостаточное знание языка. В конце концов нам удалось его уговорить. Он прочел наизусть большой отрывок из поэмы. Знатоки польского языка говорили, что читал он превосходно. Другие переводы Бродского, которые я изучал позже, меня не разочаровали. Его переводы в сборнике югославских поэтов принадлежат к числу лучших. Наблюдая за работой Бродского, я пришел к выводу о том, что основная его черта – необыкновенное трудолюбие. Не говоря уже о работе над поэтическими переводами, можно представить себе, каких усилий потребовало от него самостоятельное изучение английского языка. Я говорил с ним о передовой американской драматургии; он читал много пьес в оригинале и высказывал о них суждения, достойные специалиста.
Судья: Вы говорите об иностранной литературе. А как разбирается Бродский в нашей советской литературе?
Эткинд: Мы говорили об американской драматургии в связи с проблемами перевода. При достигнутом Бродским уровне формального стихотворческого мастерства ему было бы легко халтурить. Он мог бы выдавать сотни строк в месяц…
Судья: Но свидетель Грудинина сказала, что поэтический перевод – очень трудное дело!
Эткинд: Я говорю о том, что при безответственном отношении к работе он мог бы гнать строчки и зарабатывать много денег. Его малые заработки – свидетельство того, что он настоящий литератор, требовательно относящийся к своему труду. К своей оценке переводческой работы Бродского я хотел бы присоединить мнение еще двух человек – признанных специалистов в области поэтического перевода. Это Корней Иванович Чуковский и Самуил Яковлевич Маршак.
Судья: Свидетель в суде должен выступать только от своего имени. Скажите, почему «необыкновенное трудолюбие» Бродского не дало писателям основания принять Бродского в свой коллектив?
Эткинд: Мне кажется, он является членом писательского коллектива.
Судья: Я спрашиваю о том, почему он не принят в состав Союза Писателей?
Эткинд: Для этого у него еще слишком мало напечатанных стихов.
Судья: Состоит ли Бродский в каком-либо обществе молодых поэтов?
Эткинд: Да, наш семинар представляет собой именно группу молодых поэтов.
Судья: И он является членом этой группы?
Эткинд: Да, он входит в нее в том смысле …
Судья: А без смысла?
Эткинд: Не понимаю, как это «без смысла».
Судья: Скажите, вы и сейчас продолжаете работать в институте им. Герцена?
Эткинд: Да
Судья: И ваша трудовая деятельность протекает без каких-либо недоразумений или неприятностей на работе? Вы понимаете, о чем я говорю.
Эткинд: В последний раз я был в институте два дня тому назад, и никаких неприятностей к тому времени у меня не было.
Заседатель: Почему Бродский не учится?
Эткинд: Он многому научился сам и хорошо работает.
Заседатель: Могли ли бы вы порекомендовать ему немного поучиться?
Эткинд: Я ему это порекомендую.
Адвокат: В деле фигурирует подписанный Воеводиным отзыв о Бродском от комиссии Союза Писателей по работе с молодыми. Как член комиссии скажите, обсуждался ли этот отзыв на ее заседании.
Эткинд: Нет, не обсуждался. Я был на всех заседаниях комиссии, но ничего об этом отзыве не слышал.
Адвокат: Какой пост занимает в комиссии Воеводин?
Эткинд: Технический секретарь.
- Смирнов Иван Иванович
Начальник Дома Обороны.
Смирнов: Если бы все относились к накоплению материальных богатств в нашей Родине так, как относится Бродский, то жизнь в нашей стране давно бы замерла. Разум Бродского направлен по кривому пути. Бродский дошел до того, что уклонился от священной обязанности каждого советского человека – от службы в Советской Армии. Он говорил здесь, что освобожден от службы по болезни. Это – ложь. Он получил освобождение как единственный кормилец а какой же он кормилец, когда ему родители помогали! Справка из жилконторы – ложная. Нужно еще разобраться в том, как Бродскому удалось ее получить. Второе освобождение, в 1962 году, Бродский получил по болезни, но и эта справка вызывает сомнения. В голове у Бродского царит политическая путаница. В письмах его встречаются антисоветские фразы. Многое в них и так называемых «стихах» Бродского уходит за красную черту (это его выражение). Все это – влияние Уманского и Шахматова – его дружков, находящихся в настоящее время в заключении за антисоветскую деятельность. С помощью сомнительной справки из нервного диспансера Бродскому удалось сорвать первое судебное разбирательство. Все эти справки – фокусы сиятельных друзей и покровителей Бродского.
Судья: Знаете ли вы Бродского?
Смирнов: Да, я знаю его по выступлениям печати и со слов осведомленных людей.
Адвокат: Подвергаете ли вы сомнению справки, на основании которых Бродский был освобожден от военной службы?
Смирнов: Первая справка – ложная; как я уже говорил, Бродский фактически не является кормильцем семьи. Вторую справку я считаю сомнительной на основании ложности первой.
Адвокат: Какие факты подтверждают тунеядство Бродского?
Смирнов: Человек в 24 года должен работать.
Бродский: Скажите, что именно было написано во второй справке; на основании какой болезни мне было дано освобождение от военной службы?
Смирнов называет диагноз.
Бродский обращает внимание суда на то, что Смирнов назвал не ту болезнь, которая указана в справке.
Скажите, каким образом вы ознакомились с моими делами?
Смирнов: Я был ознакомлен с документами как начальник Дома Обороны.
Бродский: Что позволяет вам судить о литературных качествах моих произведений?
Смирнов: Университетское образование и 12 лет работы в качестве журналиста.
Бродский: Уверены ли вы в том, что стихи, известные вам как стихи Бродского, действительно написаны мною?
Смирнов: Да, уверен.
Бродский: Почему вы в этом уверены?
Смирнов: Мне сказали в Союзе Писателей.
- Логунов Федор Осипович
Заместитель директора Эрмитажа
Логунов: Мне не совсем удобно выступать свидетелем по этому делу, потому что я познакомился с Бродским только здесь, на суде. Но я, как и все присутствующие, могу сказать: так жить нельзя! Я ничего не могу сказать по поводу стихов Бродского и других вещей, о которых говорили другие свидетели, но очень хочется возразить Бродскому. Я тоже много вращался с писателями И вот я сравниваю Бродского с Олегом Шестинским. Он поэт, и Бродский называет себя поэтом. Но Шестинский живет полной жизнью, он ездил в колхозы с агитбригадами, много учился, окончил два университета. А Бродский не хочет ни учиться, ни работать, отгораживается от жизни общества.
Судья: Имеются ли вопросы к свидетелю?
Адвокат: Я протестую против привлечения в качестве свидетелей людей, которые до суда ни разу в жизни не видели Бродского. По существу здесь выступали не свидетели, а общественные обвинители.
Судья: Эти свидетели вызваны по ходатайству общественных организаций Ленинграда.
Бродский: Каких именно общественных организаций?
Судья: В частности – по ходатайству народной дружины Дзержинского района.
- Денисов Павел Николаевич
Трубоукладчик УНР-20
Денисов: Бродского я не знаю лично. Знаком с ним по выступлениям ленинградской печати и выступаю здесь как гражданин и представитель общественности. Когда я услышал, что есть такой поэт Бродский, я пошел в библиотеку, но там его стихов не нашел. Мои товарищи по факультету журналистики, где я учусь на вечернем отделении, тоже такого поэта не знают. Я за свою жизнь сменил только два места работы. По своему опыту я знаю, что для освоения новой профессии нужно много времени. А Бродский переходил с работы на работу и нигде ничему не мог научиться. К литературной молодежи у нас в стране относятся очень заботливо. Я сам участвую в литературном объединении, тоже начинаю писать, и ко мне относятся очень внимательно. Из документов мне известно, что Бродский докатился до того, что полемизировал с Карлом Марксом, не согласен с диалектическим материализмом. Как могла тов. Грудинина защищать такого человека!
Адвокат: откуда у вас сведения о том, что Бродский полемизировал с Марксом?
Денисов: На этот вопрос я отказываюсь отвечать.
- Николаев Анатолий Антонович
Пенсионер
Николаев: Лично я с Бродским не знаком, но фактически знаю его давно – уже три года. И знаю очень хорошо. Я знаю его по тому тлетворному влиянию, которое он оказывает на молодежь. Мне тяжело об этом говорить. Я – отец. На личном опыте убедился в том, как тяжело родителям, когда дети их катятся по плохой дорожке, ведут себя, как Бродский. Я видел у своего сына толстую поэму Бродского и его разрозненные стихи. Я их не читал, но могу представить себе, о чем там говорится. Знаю я Бродского и по делу Уманского, к которому тоже имел отношение мой сын. Бродский, конечно, знал, не мог не знать настроения Уманского. В словах, которые говорил здесь Бродский, я узнал то, что отвечал мне мой сын. В ответ на предложение работать он приводил мне пример Бродского. Я удивляюсь родителям Бродского, которые растят антиобщественного человека, паразита. Он не просто бездельник, а воинствующий тунеядец. По отношению к таким мы должны действовать беспощадно. (Аплодисменты).
<Запись прекращена по техническим причинам>
СВ: От себя добавлю, что запись была прекращена, потому что папу вывели из зала суда за неподобающее поведение. Я тогда еще был мал, а не то мне было бы за него стыдно.